При подготовке к полету Беляев и Леонов отрабатывали все действия и возможные аварийные ситуации при выходе в открытый космос во время наземных тренировок, а также в условиях кратковременной невесомости на борту летящего по параболической траектории самолета.
18 марта 1965 года в 10 часов по московскому времени космический корабль "Восход-2" с космонавтами Павлом Беляевым и Алексеем Леоновым успешно стартовал с космодрома Байконур. Сразу же после подъема на орбиту, уже в конце первого витка, экипаж стал готовиться к выходу Леонова в открытый космос. Беляев помог Леонову надеть на спину ранец индивидуальной системы жизнеобеспечения с запасом кислорода.
Управление шлюзованием осуществлял командир корабля Беляев с пульта, установленного в кабине. При необходимости управление основными операциями шлюзования могло осуществляться Леоновым с пульта, установленного в шлюзовой камере.
Беляев наполнил шлюзовую камеру воздухом, и открыл люк, соединяющий кабину корабля со шлюзовой камерой. Леонов "вплыл" в шлюзовую камеру, командир корабля, закрыв люк в камеру, начал ее разгерметизацию.
В 11 часов 28 минут 13 секунд в начале второго витка была произведена полная разгерметизация шлюзовой камеры корабля. В 11 часов 32 минуты 54 секунды открылся люк шлюзовой камеры, а в 11 часов 34 минуты 51 секунду Леонов вышел из шлюзовой камеры в космическое пространство. Космонавта с кораблем связывал фал длиной 5,35 метра, в составе которого был стальной трос и электрические провода для передачи на борт корабля данных медицинских наблюдений и технических измерений, а также осуществления телефонной связи с командиром корабля.
В открытом космосе Леонов стал проводить предусмотренные программой наблюдения и эксперименты . Он совершил пять отходов и подходов от шлюзовой камеры, причем самый первый отход был сделан на минимальное расстояние — один метр — для ориентации в новых условиях, а остальные на полную длину фала. Все это время в скафандре поддерживалась "комнатная" температура, а его наружная поверхность разогревалась на солнце до +60°С и охлаждалась в тени до —100°С. Павел Беляев с помощью телекамеры и телеметрии следил за работой Леонова и был готов, если это потребуется, оказать необходимую ему помощь.
После выполнения ряда экспериментов Алексею Леонову поступила команда возвращаться, но сделать это оказалось непросто. Из-за разности давлений в космосе скафандр сильно раздулся, потерял свою гибкость, и Леонов не мог втиснуться в люк шлюза. Он сделал несколько безрезультатных попыток. Запас кислорода в скафандре был рассчитан всего на 20 минут, которые заканчивались. Тогда космонавт сбросил давление в скафандре до аварийного. Если бы к этому времени у него не произошло вымывание азота из крови, то он бы закипел и Леонов погиб. Скафандр уменьшился, и вопреки инструкции, предписывающей заходить в шлюз ногами, он протиснулся в него головой вперед. Закрыв внешний люк, Леонов стал разворачиваться, так как входить в корабль все равно нужно было ногами из-за того, что крышка, открывающаяся внутрь, съедала 30 % объема кабины. Разворачиваться было сложно, так как внутренний диаметр шлюза — один метр, а ширина скафандра в плечах — 68 сантиметров. С большим трудом Леонову удалось это сделать, и он смог войти в корабль ногами, как положено.
Алексей Леонов в 11 часов 47 минут вошел в шлюзовую камеру корабля. А в 11 часов 51 минуту 54 секунды, после того как был закрыт люк, начался наддув шлюзовой камеры. Таким образом, летчик-космонавт находился вне корабля в условиях космического пространства 23 минуты 41 секунду. По положениям Международного спортивного кодекса чистое время пребывания человека в открытом космосе исчисляется с момента появления его из шлюзовой камеры (от обреза выходного люка корабля) до входа обратно в камеру. Поэтому время нахождения Алексея Леонова в открытом космическом пространстве вне космического корабля считается равным 12 минут 09 секунд.
С помощью бортовой телевизионной системы процесс выхода Алексея Леонова в космическое пространство, его работа вне корабля и возвращение в корабль передавались на Землю и наблюдались сетью наземных пунктов.
После возвращения в кабину Леонова космонавты продолжили выполнять эксперименты, запланированные программой полета.
В полете было еще несколько нештатных ситуаций, которые, к счастью, не привели к трагедии. Одна из таких ситуаций возникла при возвращении: не сработала система автоматической ориентации на Солнце, и поэтому не включилась вовремя тормозная двигательная установка. Космонавты должны были осуществить посадку в автоматическом режиме на семнадцатом витке, но из-за отказа автоматики, вызванного "отстреливанием" шлюзовой камеры, пришлось уйти на следующий, восемнадцатый виток и садиться с использованием ручной системы управления. Это была первая посадка в ручном режиме, и при ее осуществлении обнаружилось, что с рабочего кресла космонавта невозможно заглянуть в иллюминатор и оценить положение корабля по отношению к Земле. Начинать же торможение можно было только сидя в кресле в пристегнутом состоянии. Из-за этой нештатной ситуации была потеряна необходимая при спуске точность. В результате приземлились космонавты 19 марта далеко от расчетной точки посадки, в глухой тайге, в 180 километрах северо-западнее Перми.
Нашли их не сразу, посадке вертолетов помешали высокие деревья. Поэтому ночь космонавтам пришлось провести около костра, используя для утепления парашюты и скафандры. На следующий день в мелколесье, в нескольких километрах от места приземления экипажа, спустился десант спасателей для расчистки площадки для небольшого вертолета. Группа спасателей на лыжах добралась до космонавтов. Спасатели построили бревенчатую избушку-шалаш, где оборудовали спальные места для ночлега. 21 марта площадка для приема вертолета была подготовлена, и в тот же день на борту Ми-4 космонавты прибыли в Пермь, откуда и сделали официальный доклад о завершении полета.
20 октября 1965 года Международная авиационная федерация (ФАИ) утвердила мировой рекорд продолжительности пребывания человека в космическом пространстве вне космического корабля 12 минут 09 секунд, и абсолютный рекорд максимальной высоты полета над поверхностью Земли космического корабля "Восход-2" — 497,7 километра. ФАИ присудила Алексею Леонову высшую награду — Золотую медаль "Космос" за первый в истории человечества выход в открытое космическое пространство, лётчику-космонавту СССР Павлу Беляеву были вручены диплом и медаль ФАИ.
Первый выход в открытый космос советские космонавты провели на 2,5 месяца раньше американцев. Первым американцем побывавшем в космосе был Эдвард Уайт, выполнивший выход в открытый космос 3 июня 1965 года, во время его полёта на корабле "Джемини-4" (Gemini-4). Продолжительность пребывания в открытом космосе составила 22 минуты.
За прошедшие годы круг задач решаемых космонавтами за бортом космических кораблей и станций значительно увеличился . Постоянно проводилась и проводится модернизация скафандров. Как следствие — многократно возросла продолжительность пребывания человека в космическом вакууме за один выход. Выход в открытый космос сегодня — обязательная часть программы всех экспедиций на Международную космическую станцию. Во время выходов проводятся научные исследования, ремонтные работы, установка нового оборудования на внешнюю поверхность станции, запуск малых спутников и многое другое.
Материал подготовлен на основе информации открытых источников
18 марта 1965 года наша страна вписала еще одну веху в освоение космоса. На орбиту Земли был выведен двухместный космический корабль «Восход-2», который имел задачу провести новый для человечества эксперимент - выход человека в открытый космос. За этим событием следила вся страна. Космонавт Алексей Леонов находился за бортом корабля «Восход-2» всего 12 минут, но эти минуты навсегда вошли в космонавтики.
Отважный советский космонавт, выбравшись из люка корабля «Восход-2», сделал шаг в историю. Он легко отделился от корабля и поплыл в сторону на длину его троса-фала, который был соединен с космическим кораблем. Перед тем как вернуться назад на корабль, космонавт снял с кронштейна киноаппарат, намотал на свою руку фал и вошел в шлюз. Специально для выхода в открытый космос специалистами НПО «Звезда» был разработан скафандр «Беркут». А сами тренировки выхода в космос осуществлялись на борту самолета Ту-104, в котором был установлен макет космического корабля «Восход-2» в натуральную величину. Спустя некоторое время свой выход в открытый космос совершили и американцы, но произошло это уже 3 июня 1965 года, так что советский космонавт Алексей Леонов навсегда остался первым человеком, вышедшим в открытый космос.
18 марта 1965 года о первой в истории человечества космической прогулке вызвала в мире настоящее потрясение и восторг. Важно понимать, что это случилось в тот момент, когда США и СССР очень остро соперничали между собой за превосходство в области освоения космоса. Полет космического корабля «Восход-2» был расценен в тот момент как очень серьезный пропагандистский успех страны Советов, а также как удар по национальной гордости американцев.
Скафандр «Беркут»
Понятно, что для выживания человека в условиях вакуума необходима была специальная одежда, за разработку которой взялось НПО «Звезда». В первые свои полеты советские космонавты отправлялись в спасательных скафандрах СК-1, которые весили всего 30 кг. Они оснащались автономным обеспечением кислородом на случай возможной аварии, а также обладали положительной плавучестью - на тот случай, если вместо приземления космонавтов ждало бы приводнение. Однако для выхода в открытый космос и активной работы необходимы были принципиально другие «костюмы», которые обладали бы защитой от солнечной радиации и космического холода, системой терморегуляции, мощной системой жизнеобеспечения.
Специально для выхода в космос был создан скафандр «Беркут», он существенно отличался от той модели, в которой летали космонавты на «Востоках». Для увеличения его надежности в состав скафандра была введена дополнительная резервная герметичная оболочка. Верхний комбинезон был сшит из специальной металлизированной многослойной ткани - экранно-вакуумной изоляции. По сути, скафандр представлял собой термос, который состоял из нескольких слоев пластиковой пленки, покрытой алюминием. Специальная прокладка из экранно-вакуумной изоляции устанавливалась также в обувь и перчатки. Наружная одежда должна была предохранять космонавта от возможных механических повреждений герметичной части скафандра, так как шилась такая одежда из очень прочных искусственных тканей, которые не боялись низких и высоких температур. Скафандр при этом существенно потяжелел, добавила ему веса и новая система жизнеобеспечения. Данная система находилась в специальном ранце и включала в себя помимо системы вентиляции еще и два баллона с кислородом по два литра каждый. На корпусе ранца был закреплен штуцер для их заправки и окошко манометра, предназначенное для контроля за давлением. На случай возникновения нештатной ситуации в шлюзовой камере находилась резервная кислородная система, которая соединялась со скафандром с помощью шланга.
Общий вес нового скафандра приближался к 100 кг. Поэтому во время проведения земных тренировок космонавтам приходилось ездить в своеобразном «бегунке», который поддерживал жесткую часть скафандра. Однако в условиях невесомости масса скафандра не играла никакой значительной роли. Значительно больше помех создавало давление воздуха, который заполнял герметичную оболочку, делая скафандр неподатливым и жестким. Космонавтам приходилось с ощутимым усилием преодолевать сопротивление собственного облачения. Позднее космонавт Алексей Леонов вспоминал: «К примеру, чтобы сжать кисть руки в перчатке нужно было усилие в 25 кг.». Именно по этой причине во время подготовки космонавтов к полету физической форме уделялось очень большое внимание. Ежедневно советские космонавты бегали кроссы или совершали пробежки на лыжах, усиленно занимались тяжелой атлетикой и гимнастикой.
Поменялся и цвет скафандра. «Беркут», для того чтобы лучше отражать солнечные лучи, был выполнен белым, а не оранжевым. На его шлеме появился специальный светофильтр, который должен был защитить глаза космонавта от яркого солнечного света. Созданный скафандр стал настоящим чудом техники. По твердому убеждению его создателей - это был продукт сложнее автомобиля.
Космический корабль «Восход-2»
После совершения перового успешного полета в космос многоместного космического корабля «Восход-1» в СССР была поставлена следующая цель - осуществление выхода человека в открытый космос. Это событие должно было стать значимой вехой в советской лунной программе. Для подготовки к этой миссии новый корабль «Восход-2» был модифицирован по сравнению с «Восходом-1».
В корабле «Восход-1» находился экипаж из 3-х космонавтов. При этом кабина корабля была такой тесной, что они находились на борту без скафандров. В корабле «Восход-2» количество мест было уменьшено до двух. При этом на корабле появилась специальная шлюзовая камера «Волга». Во время старта данная шлюзовая камера находилась в сложенном состоянии. В таком состоянии размеры камеры составляли: диаметр - 70 см, длина - 77 см. Весила шлюзовая камера 250 кг. В космосе шлюзовая камера надувалась. Размеры камеры в надутом состоянии составляли: длина - 2,5 метра, внешний диаметр - 1,2 метра, внутренний диаметр - 1 метр. Перед сходом корабля с орбиты и приземлением шлюзовая камера отстреливалась от космического корабля.
Так как корабль «Восход-2» был предназначен для двух человек, на нем помимо Леонова должен был находиться еще один космонавт. Один человек был штурманом (он же выходил в открытый космос), второй - командиром, который осуществлял пилотирование корабля. Алексей Леонов смог добиться того, чтобы место командира на его корабле занял его друг Павел Беляев. Беляев был на 10 лет старше своего друга и встретил окончание Второй мировой войны на Дальнем Востоке в кабине истребителя, выполняя боевые вылеты против войск Японии. Это был умелый и храбрый летчик. Леонов смог добиться его назначения даже несмотря на то, что врачей очень беспокоила травма ноги, которую Павел Беляев получил, выполняя прыжок с парашютом.
Алексей Леонов
Алексей Леонов появился на свет в 1934 году в крошечном селе Листвянка, расположенном в Западной Сибири (Кемеровская область). Когда ему было 3 года, его отец был репрессирован. Леоновых заклеймили, как врагов народа, при этом власти закрыли глаза на то, что соседи разграбили их имущество. Однако Алексей всегда неохотно вспоминает эти события. Уже в детстве мальчик обнаружил в себе талант художника, но все же решил пойти другим путем. Он успешно закончил военное училище и стал летчиком-истребителем.
Вскоре после окончания училища Алексей получил предложение попробовать свои силы в конкурсе в отряд космонавтов. Леонову удалось получить место в отряде, он стал одним из двадцати его членов, среди которых был и Юрий Гагарин, совершивший в 1961 году первый полет в космос.
На тот момент еще никто не знал, как человеческий организм будет реагировать на выход в открытый космос. По этой причине всех советских космонавтов подвергали очень интенсивным тренировкам. Проводимые испытания должны были показать, насколько далеко удастся раздвинуть ментальные и физические границы возможностей человеческого организма. Позднее Алексей Леонов вспоминал: «Космонавт должен был быть физически подготовленным. Каждый день я пробегал не меньше 5 километров и проплывал 700 метров».
В одно время в центре подготовки космонавтов была запрещена игра в хоккей. Это случилось после того, как несколько человек получили травмы во время этой игры. Взамен космонавтам был предложен волейбол, баскетбол и футбол. Полеты в космос подвергали человеческий организм высоким перегрузкам. Поэтому во время тренировок кандидаты вращались в центрифугах - иногда это вело к потере сознания. Также будущих космонавтов запирали в сурдокамере или барокамере в условиях длительного одиночества. Такие эксперименты были опасны, так как в насыщенной кислородом атмосфере камеры мог возникнуть пожар.
И такой несчастный случай действительно произошел в 1961 году. Тогда во время проведения тренировки в барокамере Валентин Бондаренко случайно уронил ватку со спиртом на закрытую спираль раскаленной электроплитки. В результате огненный шар буквально поглотил его. Бондаренко умер через несколько часов в больнице от полученных страшных ожогов. После данного происшествия инженеры начали использовать во время проведения тренировок обыкновенный воздух. Так что путь в космос был не просто тернист и труден, но и таил в себе реальные опасности для жизни.
Выход в космос
Даже сам выход космос мог закончиться для Алексея Леонова трагично, но тогда все обошлось, хотя во время полета было зафиксировано достаточное количество нештатных ситуаций. Во времена СССР об этом просто умалчивали, правда всплыла на поверхность сравнительно недавно. Неприятности преследовали экипаж «Восхода-2» и во время выхода в открытый космос, и в момент приземления, но в итоге все закончилось хорошо, а Алексей Леонов здравствует и по сей день, прославленному советскому космонавту 30 мая 2014 года исполнилось 80 лет.
В тот момент, когда Алексей Леонов 18 марта 1965 года выкарабкался наружу своего космического корабля и увидел себя на высоте в 500 километров над поверхностью нашей планеты, он совсем не почувствовал движения. Хотя на самом деле он несся вокруг Земли со скоростью, которая во много раз превышала скорость реактивного самолета. Перед Алексеем открылась невиданная ранее никем панорама нашей планеты - наподобие гигантского холста, который был насыщен контрастирующими текстурами и красками, живыми и яркими. Алексей Леонов навсегда останется первым человеком, который смог увидеть Землю во всем ее великолепии.
У советского космонавта в тот момент просто перехватило дух: «Трудно даже представить себе, что это было. Только в космосе можно почувствовать величие и гигантские размеры окружающей человека среды - на Земле такого не почувствуешь». Пять раз космонавт улетал от корабля «Восход-2» и снова возвращался к нему. Все это время в его скафандре успешно поддерживалась «комнатная» температура, в то время как рабочая поверхность «Беркута» то разогревалась на солнце до +60° С, то охлаждалась в тени до -100°С.
В тот момент, когда Алексей Леонов увидел Енисей и Иртыш, ему поступила команда от командира корабля Беляева возвращаться назад. Но сделать это у Леонова не получалось очень долго. Дело оказалось в том, что его скафандр в вакууме сильно раздулся. Настолько, что космонавт просто не мог втиснуться в люк шлюзовой камеры, а советоваться по поводу этой ситуации с Землей было некогда. Леонов делал попытку за попыткой, но все они заканчивались безрезультатно, а запаса кислорода в скафандре хватало всего на 20 минут, которые неумолимо таяли (космонавт провел в космосе 12 минут). В конце-концов Алексей Леонов решил просто сбросить давление в скафандре и вопреки выданным инструкциям, предписывающим заходить в шлюз ногами, решил «вплыть» в него лицом вперед. К счастью, это у него получилось. И хотя Леонов пробыл в открытом космосе всего 12 минут, за это время он успел взмокнуть так, как будто на него вылили целый ушат воды - настолько велика была физическая нагрузка.
Торжественная встреча членов экипажа космического корабля "Восход-2" - Павла Беляева (слева) и Алексея Леонова, 1965 год
Вторая неприятная ситуация произошла уже при выходе с орбиты. Экипаж «Восхода-2» мог стать первым экипажем, погибшим при возвращении с орбиты. Во время снижения к Земле на борту возникли неполадки с отсоединяемым модулем обслуживания, что привело к вращению капсулы с космонавтами, которые испытывали при этом очень сильные перегрузки. Кувыркание прекратилось лишь тогда, когда кабель, соединяющий данный модуль полностью сгорел, и капсула с космонавтами оказалась свободной.
Вторая ошибка закралась в расчеты инженеров ЦУПа, в результате чего капсула с космонавтами приземлилась за сотни километров от расчетной точки. Космонавты оказались в глухой сибирской тайге. Лишь спустя 7 часов после посадки станция мониторинга в Западной Германии сообщила о том, что засекла закодированный сигнал, который посылали космонавты. В итоге космонавты провели ночь в лесу, дожидаясь спасателей. Выходить из тайги им пришлось на лыжах, но уже там, на «большой» земле, их встречали как настоящих героев и покорителей космоса.
Источники информации:
http://www.vokrugsveta.ru/vs/article/598
http://www.bbc.co.uk/news/special/2014/newsspec_9531/index.html
http://www.calend.ru/event/5984
http://www.sgvavia.ru/forum/95-4980-1
Термин «деятельность в открытом космосе» (англ. Extra-vehicular activity, EVA ) - более широкий и включает в себя также понятие выхода из корабля на поверхность Луны , планеты или другого космического объекта .
Исторически, из-за разницы в конструктивных особенностях первых космических кораблей, американцы и русские по-разному определяют момент начала выхода в космос. В советских космических кораблях с самого начала имелся отдельный шлюзуемый отсек, из-за чего началом выхода в космос считается момент, когда космонавт разгерметизирует шлюз и оказывается в вакууме , а его завершением - момент закрытия люка. Ранние американские корабли шлюзовой камеры не имели, и при выполнении выхода в космос разгерметизировался весь корабль. В этих условиях за начало выхода в космос принимался момент, когда голова астронавта выступала за пределы корабля, даже если его тело ещё продолжало находиться внутри отсека (т. н. англ. Stand-up extra-vehicular activity, SEVA ). Современный американский критерий принимает переключение скафандра на автономное питание в качестве начала и начало наддува за окончание выхода в открытый космос.
Выходы в открытый космос могут выполняться по-разному. В первом случае космонавт связан с космическим кораблём специальным страховочным фалом , иногда объединённым со шлангом подачи кислорода (в этом случае его называют «пуповиной»), при этом для возвращения на корабль достаточно просто мышечных усилий космонавта. Другой вариант - полностью автономный полёт в космическом пространстве. В этом случае необходимо обеспечить возможность возвращения к космическому кораблю при помощи специальной технической системы (См. Установка для перемещения и маневрирования космонавта).
Энциклопедичный YouTube
1 / 3
✪ Космонавт рассказывает про выход в открытый космос
✪ Работа космонавта в открытом космосе
✪ Выход в открытый космос Геннадия Падалки и Михаила Корниенко
Субтитры
Исторические факты
- Самым длительным выходом в открытый космос стал выход американки Сьюзан Хелмс 11 марта , длившийся 8 часов 56 минут.
- Рекорд по количеству выходов (16) и по общей продолжительности пребывания (82 часа 22 минуты) в открытом космическом пространстве принадлежит российскому космонавту Анатолию Соловьёву .
- Первым выход в открытый космос в межпланетном пространстве выполнил американский астронавт Альфред Уорден , член экипажа лунной экспедиции Аполлон-15 . Уорден вышел в открытый космос, чтобы перенести отснятые фотопленки картографических и панорамных камер из служебного модуля в командный.
Опасности выходов в открытый космос
Потенциальную опасность несёт возможность потери или недопустимого удаления от космического корабля , грозящая гибелью из-за израсходования запаса дыхательной смеси. Опасны также возможные повреждения или проколы скафандров , разгерметизация которых грозит аноксией и быстрой смертью , если космонавты не успеют вовремя вернуться в корабль. Инцидент с повреждением скафандра произошёл только один раз, когда во время полёта «Атлантиса» STS-37 маленький прут проколол перчатку одного из астронавтов. По счастливой случайности разгерметизации не произошло, поскольку прут застрял и блокировал собою образовавшееся отверстие. Прокол даже не был замечен до тех пор, пока астронавты не вернулись в корабль и не начали проверку скафандров.
Показательно, что самый первый достаточно опасный инцидент случился уже во время первого выхода космонавта в открытый космос. Выполнив программу первого выхода, Алексей Архипович Леонов испытал трудности с возвращением на корабль, поскольку раздувшийся скафандр не проходил через воздушный шлюз «Восхода» . Только стравливание давления кислорода в скафандре позволило тогда благополучно завершить полёт.
Ещё один потенциально опасный случай произошёл во время второго выхода в открытый космос астронавтов космического корабля «Дискавери» (полёт STS-121). От скафандра Пирса Селлерса открепилась специальная лебёдка , которая помогает вернуться на станцию и не даёт астронавту улететь в открытый космос. Вовремя заметив проблему, Селлерс с напарником смогли прикрепить устройство обратно, и выход был завершён благополучно.
Несмотря на то, что в настоящее время неизвестны какие-либо несчастные случаи, связанные с выходами в открытый космос, разработчики космической техники стараются снизить необходимость внекорабельной деятельности. Устранению подобной необходимости, например, при выполнении сборочных работ в космосе, может помочь разработка специальных телеуправляемых
18 марта 1965 года – На орбиту был выведен космический корабль «Восход-2» с космонавтами: Командир корабля - Павел Иванович Беляев , пилот - Алексей Архипович Леонов. В процессе полета корабля «Восход-2» космонавтом А.А. Леоновым был осуществлен первый выход человека в открытый космос продолжительностью 12 минут.
Корабль был оснащен надувной шлюзовой камерой «Волга». Перед стартом камера складывалась и имела размеры 70 см в диаметре и 77 - в длину. В космосе камера надувалась и имела следующие размеры: 2,5 метра в длину, внутренний диаметр - 1 метр, внешний - 1,2 метра. Масса камеры - 250 кг. Перед сходом с орбиты камера отстреливалась от корабля. Для выхода в космос был разработан скафандр «Беркут» . Он обеспечивал пребывание в открытом космосе в течение 30 минут. Первый же выход занял 23 минуту 41 секунду (вне корабля 12 минут 9 секунд) .
Интересно, что тренировки перед этим полетом проводились на борту самолета Ту-104АК,
в котором был установлен макет корабля «Восход-2» в натуральную величину с реальной шлюзовой камерой (именно она и полетела в космос позже). При полете самолета по параболической траектории, когда на несколько минут в салоне наступала невесомость, космонавты отрабатывали выход в скафандре через шлюзовую камеру.
«Восход-2» стартовал 18 марта 1965 г. в 10:00 по Москве. Шлюзовая камера была надута уже на первом витке. Оба космонавта были в скафандрах. По программе Беляев должен был помочь Леонову вернуться в корабль в случае возникновения нештатной ситуации.
Выход в космос начался на втором витке. Леонов перебрался в шлюзовую камеру и Беляев закрыл за ним люк. Затем воздух из камеры был стравлен и в 11:32:54 Беляев со своего пульта в корабле открыл наружный люк шлюзовой камеры. В 11:34:51 Алексей Леонов покинул шлюз и оказался в открытом космосе. Леонов мягко оттолкнулся и почувствовал, что корабль дрогнул от его толчка. Первое, что он увидел, было черное небо. Тут же послышался голос Беляева:
- «Алмаз-2» начал выход. Кинокамера включена? - этот вопрос командир адресовал своему товарищу.
- Понял. Я «Алмаз-2». Снимаю крышку. Выбрасываю. Кавказ! Кавказ! Кавказ вижу под собой! Начал отход (от корабля).
Прежде чем выбросить крышку, Леонов на секунду задумался, куда ее направить - на орбиту спутника или вниз, к Земле. Бросил к Земле. Пульс космонавта составлял 164 удара в минуту, момент выхода был очень напряженным.
Беляев передал на Землю:
-Внимание! Человек вышел в космическое пространство!
Телевизионное изображение парящего на фоне Земли Леонова транслировалась по всем телеканалам.
Общий вес «выходного костюма» был приблизился 100 кг… Пять раз космонавт улетал от корабля и возвращался на фале, длиной 5,35 м..
Все это время в скафандре поддерживалась «комнатная» температура, а его наружная поверхность разогревалась на солнце до +60° и охлаждалась в тени до –100°С…
Полет “Востока-2″ вошел в историю дважды.
В первой , официальной и открытой, говорилось, что все прошло блестяще.
Сообщение ТАСС от 18 марта 1965 года:
Сегодня, 18 марта 1965 года, в 11 часов 30 минут по московскому времени при полете космического корабля «Восход-2» впервые осуществлен выход человека в космическое пространство. На втором витке полета второй пилот летчик-космонавт подполковник Леонов Алексей Архипович в специальном скафандре с автономной системой жизнеобеспечения совершил выход в космическое пространство, удалился от корабля на расстоянии до пяти метров, успешно провел комплекс намеченных исследований и наблюдений и благополучно возвратился в корабль. С помощью бортовой телевизионной системы процесс выхода товарища Леонова в космическое пространство, его работа вне корабля и возвращение в корабль передавались на Землю и наблюдались сетью наземных пунктов. Самочувствие товарища Леонова Алексея Архиповича в период его нахождения вне корабля и после возвращения в корабль хорошее. Командир корабля товарищ Беляев Павел Иванович чувствует себя также хорошо.
Во второй
,
которая раскрывалась постепенно и в деталях так и не была опубликована, насчитывается по крайней мере три ЧП.
Леонова наблюдали по телевидению и транслировали изображение в Москву. При выходе из корабля на пять метров он помахивал рукой в
открытом космосе. Вне шлюза Леонов находился 12 минут и 9 секунд. Но оказалось, что выйти было легче, чем вернуться обратно.
Скафандр в космосе раздулся и никак не втискивался в шлюз.
Леонов вынужден был сбросить давление, чтобы “похудеть” и сделать его мягче. Все-таки ему пришлось лезть обратно не ногами, как это было предусмотрено, а головой. Все перипетии происходившего при возвращении в корабль мы узнали только после приземления космонавтов. Скафандр А.А.Леонова после пребывания в космосе потерял свою гибкость и не позволял космонавту войти в люк. А.А.Леонов делал попытку за попыткой, но безрезультатно. Положение осложнялось тем, что запас кислорода в скафандре был рассчитан всего на двадцать минут, и каждая неудача повышала степень риска для жизни космонавта. Леонов ограничил расход кислорода, но от волнения и нагрузок его пульс и частота дыхания резко возросли, а значит, и кислорода требовалось больше. С.П.Королев пытался его успокоить, вселить уверенность. На Земле слышали доклады А.А.Леонова:
«Я не могу, я снова не смог».
По циклограмме Алексей должен был вплыть в камеру ногами, затем, полностью войдя в шлюз, закрыть за собой люк и загерметизировать его. В реальности ему пришлось стравить воздух из скафандра почти до критического давления. После нескольких попыток космонавт решил
«вплыть» в кабину лицом вперед. Это ему удалось, но при этом он ударился стеклом гермошлема о ее стенку. Это было страшно - ведь стекло могло лопнуть. В 08:49 UTC выходной люк шлюзовой камеры был закрыт а в 08:52 UTC начался наддув шлюзовой камеры.
После возвращения в корабль неприятности продолжились. Вторым ЧП было непонятное падение давления в баллонах наддува кабины с 75 до 25 атмосфер после возвращения Леонова. Надо было производить посадку не позднее 17 витка, хотя Григорий Воронин – главный конструктор этой части системы жизнедеятельности – успокоил, что кислорода хватит еще на сутки. Вот как описывает события Алексей Архипович:
…начало расти парциальное давление кислорода (в кабине), которое дошло до 460 мм и продолжало расти. Это при норме 160 мм! Но ведь 460 мм - это гремучий газ, ведь Бондаренко сгорел на этом… Вначале мы в оцепенении сидели. Все понимали, но сделать почти ничего не могли: до конца убрали влажность, убрали температуру (стало 10-12°). А давление растет… Малейшая искра - и все превратилось бы в молекулярное состояние, и мы это понимали. Семь часов в таком состоянии, а потом заснули… видимо, от стресса. Потом мы разобрались, что я шлангом от скафандра задел за тумблер наддува… Что произошло фактически? Поскольку корабль был долгое время стабилизирован относительно Солнца, то, естественно, возникла деформация; ведь с одной стороны охлаждение до -140°С, с другой нагрев до +150°С… Датчики закрытия люка сработали, но осталась щель. Система регенерации начала нагнетать давление, и кислород стал расти, мы его не успевали потреблять… Общее давление достигло 920 мм. Эти несколько тонн давления придавили люк - и рост давления прекратился. Потом давление стало падать на глазах.
Дальше больше. ТДУ (тормозная двигательная установка) не сработала в автоматическом режиме и корабль продолжал полет. Экипажу дали команду сажать корабль в ручном режиме на 18 или 22 витке. Далее снова цитата Леонова:
Мы шли над Москвой, наклонение 65°. Надо было садиться именно на этом витке, и мы сами выбрали район для посадки - в 150 км от Соликамска с курсовым углом 270°, потому что там была тайга. Никаких предприятий, никаких линий электропередач. Могли сесть в Харькове, в Казани, в Москве, но это было опасно. Версия, что мы туда попали из-за нарушения балансировки, - полная ерунда. Мы сами выбрали место посадки, так как это было безопаснее и возможные отклонения в работе двигателя смещали точку посадки тоже в безопасные районы. Только в Китай нельзя было садиться - тогда отношения были очень напряженными. В результате при скорости 28000 км/ч мы сели всего в 80 км от нами же рассчитанной точки. Это хороший результат. А резервных мест посадки тогда не было. И нас там не ждали…
Наконец поступил доклад от поискового вертолета. Он обнаружил красный парашют и двух космонавтов в 30 километрах юго-западнее города Березняки. Густой лес и глубокий снег не давали возможности вертолетам совершить посадку вблизи космонавтов. Населенных пунктов поблизости тоже не было. Посадка в глухой тайге была последним ЧП
в истории “Восхода-2″. Космонавты ночевали в лесу Северного Урала. Вертолеты только и могли, что летать над ними и докладывать, что “один рубит дрова, другой подкладывает их в костер”.
С вертолетов космонавтам сбрасывали теплые вещи и продукты, но вытащить Беляева и Леонова из тайги не удавалось. Группа лыжников с врачом, высадившаяся в полутора километрах, добралась до них по снегу за четыре часа, но вывести из тайги не решилась. За спасение космонавтов развернулось настоящее соревнование.
Служба полигона, подогреваемая Тюлиным и Королевым, выслала в Пермь свою спасательную экспедицию во главе с подполковником Беляевым и мастером нашего завода Лыгиным. Из Перми они на вертолете добрались до площадки в двух километрах от “Восхода-2″ и вскоре обнимались с космонавтами. Маршал Руденко запретил своей спасательной службе эвакуировать космонавтов с земли на зависающий вертолет. Они остались в тайге на вторую холодную ночевку, правда теперь у них была палатка, теплое меховое обмундирование и вдоволь продовольствия. Дело дошло до Брежнева. Его убедили, что подъем космонавтов в зависший у земли вертолет – дело опасное.
Брежнев согласился и одобрил предложение вырубить поблизости деревья для подготовки посадочной площадки. Когда мы приземлились, нас нашли не сразу… Мы сидели в скафандрах двое суток, у нас не было другой одежды. На третьи сутки нас оттуда вытащили. Из-за пота у меня в скафандре было по колено влаги, примерно 6 литров. Так в ногах и булькало. Потом, уже ночью, я говорю Паше: «Ну все, я замерз». Мы сняли скафандры, разделись догола, выжали белье, надели его вновь. Затем спороли экранно-вакуумную теплоизоляцию. Всю жесткую часть выбросили, а остальное надели на себя. Это девять слоев алюминизированной фольги, покрытой сверху дедероном. Сверху обмотались парашютными стропами, как две сосиски. И так остались там на ночь. А в 12 дня прилетел вертолет, который сел в 9 км. Другой вертолет в корзинке спустил прямо к нам Юру Лыгина. Потом к нам пришли на лыжах Слава Волков (Владислав Волков, будущий космонавт ЦКБЭМ) и другие.
Они привезли нам теплую одежду, налили коньяка, а мы им свой спирт отдали - и жизнь стала веселее. Костер развели, котел поставили. Мы помылись. Часа за два срубили нам маленькую избушку, где мы и переночевали нормально. Там даже постель была. 21 марта была подготовлена площадка для посадки вертолета. И в тот же день на борту Ми-4 космонавты прибыли в Пермь, откуда и сделали официальный доклад о завершении полета. И все же, несмотря на все проблемы, возникшие во время полета, это был первый, самый первый выход человека в космическое пространство. Вот как Алексей Леонов описывает свои впечатления:
Я хочу вам сказать, что картина космической бездны, которую я увидел, своей грандиозностью, необъятностью, яркостью красок и резкостью контрастов чистой темноты с ослепительным сиянием звезд просто поразила и очаровала меня. В довершение картины представьте себе - на этом фоне я вижу наш советский корабль, озаренный ярким светом солнечных лучей. Когда я выходил из шлюза, то ощутил мощный поток света и тепла, напоминающий электросварку. Надо мной было черное небо и яркие немигающие звезды. Солнце представлялось мне, как раскаленный огненный диск…
Первый выход в открытый космос советские космонавты провели на два с половиной месяца раньше американцев. Это знают все. Но очень мало кому известно, что в полете корабля "Восход-2", на борту которого находились Павел Беляев (командир) и Алексей Леонов (второй пилот), было несколько серьезных нештатных ситуаций. И три или четыре из них - смертельные. Впервые вся правда о полете "Алмазов" - такой позывной был у экипажа - рассказана в уникальной книге "Мировая пилотируемая космонавтика (История. Техника. Люди)", которую выпустило издательство "РТСофт". Предлагаем читателям "РГ" отрывок из нее.
9 марта экспедиция Центра подготовки космонавтов вместе с экипажами вылетела на полигон. В тот же день на второй площадке состоялось совещание ВВС и технического руководства пуска, на котором вновь обсуждался состав экипажей. Н.П. Каманин рассказал об итогах подготовки и расставил космонавтов по степени готовности: Леонов, Хрунов, Беляев, Заикин. Кандидатура Павла Беляева вызывала сильное сомнение, так как месяц назад во время тренировки в барокамере он начал задыхаться, но быстро обнаружил неисправность оборудования и устранил ее. Однако же эксперимент был сорван. Несмотря на это, Каманин рекомендовал не менять основной экипаж, поскольку Леонов и Беляев вместе давно готовились и хорошо сработались. Он предложил утвердить Хрунова дублером одновременно и командира, и второго пилота, обосновывая это тем, что он значительно лучше Заикина подготовлен для обеих должностей. В результате дискуссии решили экипажи не менять. Тем не менее на следующий день приняли решение: в день старта в скафандры одевать только трех космонавтов.
11 марта первый экипаж произвел "отсидку" в корабле. Второму экипажу поработать в летном корабле не дали - не осталось времени.
12 марта состоялся пуск станции "Луна" для посадки на Луну, и - неудачно. Не сработала 4-я ступень ракеты, и АМС осталась на орбите Земли под именем "Космос-60".
13 марта прошли последние контрольные занятия с экипажем. Когда они закончились, Сергей Павлович сказал: "Ну что ж, друзья, наверное, я в последний раз с вами на пуске. "Востоки" и "Восходы" слишком дорого мне обошлись..." Эти слова оказались пророческими. Пилотируемый пуск "Восхода-2" оказался для С. П. Королева последним. Через 10 месяцев его не стало.
16 марта на Госкомиссии было принято решение: вывезти ракетно-космический комплекс "Восход" на старт 17 марта и произвести его запуск 18 марта. Вечером того же дня Госкомиссия утвердила экипажи: основной - командир подполковник П. И. Беляев с выходящим в космос майором А. А. Леоновым; запасной - командир майор Д. А. Заикин и выходящий майор Е. В. Хрунов.
18 марта 1965 г. был запущен космический корабль ЗКД N 4, получивший название "Восход-2", с космонавтами Павлом Беляевым и Алексеем Леоновым на борту. Масса корабля составила 5 682 кг - на 362 кг больше массы "Восхода". Через 1 час 35 минут после старта (в начале 2-го витка) Алексей Леонов первым в мире покинул космический корабль, о чем на весь мир объявил Павел Беляев: "Внимание! Человек вышел в космическое пространство! Человек вышел в космическое пространство!" Телевизионное изображение парящего на фоне Земли Алексея Леонова транслировалось по всем телеканалам.
Леонов находился в условиях космического пространства 23 мин. 41 сек., а вне шлюза в открытом космосе - 12 мин. 09 сек. В это время он удалялся от корабля на расстояние до 5.35 м. Во время выхода его скафандр был связан с бортом корабля специальным электрическим кабелем, так как не был полностью автономным.
Во время полета космонавты разговаривали с руководителями партии и правительства, собравшимися в Свердловском зале Кремля. Через сутки, на 18-м витке, корабль приземлился в Пермской области, и ТАСС объявил о полном успехе полета. Первый выход в открытый космос советские космонавты провели на 2,5 месяца раньше американцев.
На самом деле в полете был ряд серьезных нештатных ситуаций, неоднократно угрожавших жизни космонавтов. Вот как об этом рассказал Алексей Архипович Леонов: "Серьезных нештатных ситуаций в моем полете на "Восходе-2" было семь, из них три или четыре были смертельными...
Когда создавали корабль для выхода в открытый космос, то приходилось решать множество проблем, одна из которых была связана с размером люка. Чтобы крышка открывалась внутрь полностью, пришлось бы урезать ложемент. Тогда бы я в него не поместился в плечах. И я дал согласие на уменьшение диаметра люка. Таким образом, между скафандром и обрезом люка оставался зазор по 20 мм с каждого плеча.
На Земле мы проводили испытания в барокамере при вакууме, соответствующем высоте 60 км... В реальности, когда я вышел в открытый космос, получилось немного по-другому. Давление в скафандре - около 600 мм, а снаружи - 10-9; такие условия на Земле смоделировать было невозможно. В космическом вакууме скафандр раздулся, не выдержали ни ребра жесткости, ни плотная ткань. Я, конечно, предполагал, что это случится, но не думал, что настолько сильно. Я затянул все ремни, но скафандр так раздулся, что руки вышли из перчаток, когда я брался за поручни, а ноги - из сапог. В таком состоянии я, разумеется, не мог втиснуться в люк шлюза. Возникла критическая ситуация, а советоваться с Землей было некогда. Пока бы я им доложил... пока бы они совещались... И кто бы взял на себя ответственность? Только Паша Беляев это видел, но ничем не мог помочь. И тут я, нарушая все инструкции и не сообщая на Землю, перехожу на давление 0,27 атмосфер. Это второй режим работы скафандра. Если бы к этому времени у меня не произошло вымывание азота из крови, то закипел бы азот - и все... гибель. Я прикинул, что уже час нахожусь под чистым кислородом и кипения быть не должно. После того, как я перешел на второй режим, все "село" на свои места. На нервах сунул в шлюз кинокамеру и сам, нарушая инструкцию, пошел в шлюз не ногами, а головой вперед. Взявшись за леера, я протиснул себя вперед. Потом я закрыл внешний люк и начал разворачиваться, так как входить в корабль все равно нужно ногами. Иначе я бы не смог, ведь крышка, открывающаяся внутрь, съедала 30% объема кабины. Поэтому мне пришлось разворачиваться (внутренний диаметр шлюза -1 метр, ширина скафандра в плечах - 68 см). Вот здесь была самая большая нагрузка, у меня пульс дошел до 190. Мне все же удалось перевернуться и войти в корабль ногами, как положено, но у меня был такой тепловой удар, что я, нарушая инструкции и не проверив герметичность, открыл шлем, не закрыв за собой люк. Вытираю перчаткой глаза, а вытереть не удается, как будто на голову кто-то льет. Тогда у меня было всего 60 литров кислорода на дыхание и вентиляцию, а сейчас у "Орлана" - 360 литров... Я первый в истории вышел и отошел сразу на 5 метров. Больше этого никто не делал. А ведь с этим фалом надо было работать, собрать на крючки, чтобы не болтался. Была громадная физическая нагрузка. Единственное, что я не сделал на выходе, - не смог сфотографировать корабль со стороны. У меня была миниатюрная камера "Аякс", способная снимать через пуговицу. Ее нам дали с личного разрешения председателя КГБ. Управлялась эта камера дистанционно тросиком; из-за деформации скафандра я не смог до него дотянуться. А вот киносъемку я сделал (3 минуты камерой С-97), и за мной с корабля постоянно следили две телевизионные камеры, но у них была невысокая разрешающая способность. По этим материалам потом сделали очень интересный фильм.
Но самое страшное было, когда я вернулся в корабль, - начало расти парциальное давление кислорода (в кабине), которое дошло до 460 мм и продолжало расти. Это при норме 160 мм! Но ведь 460 мм - это гремучий газ, ведь Бондаренко сгорел на этом... Вначале мы в оцепенении сидели. Все понимали, но сделать почти ничего не могли: до конца убрали влажность, убрали температуру (стало 10-12). А давление растет... Малейшая искра - и все превратилось бы в молекулярное состояние, и мы это понимали. Семь часов в таком состоянии, а потом заснули... видимо, от стресса. Потом мы разобрались, что я шлангом от скафандра задел за тумблер наддува... Что произошло фактически? Поскольку корабль был долгое время стабилизирован относительно Солнца, то, естественно, возникла деформация; ведь с одной стороны охлаждение до -140 С, с другой - нагрев до +150 С... Датчики закрытия люка сработали, но осталась щель. Система регенерации начала нагнетать давление, и кислород стал расти, мы его не успевали потреблять... Общее давление достигло 920 мм. Эти несколько тонн давления придавили люк и рост давления прекратился. Потом давление стало падать на глазах".
На этом неприятности Беляева и Леонова не кончились. При возвращении не сработала автоматическая система ориентации на Солнце - и ТДУ вовремя не включилась. Корабль пошел на следующий виток. Экипажу дали команду сажать "Восход-2" вручную на 18-м или 22-м витке, и корабль ушел из радиовидимости. Через судно "Ильичевск" и средства ПВО стало известно, что корабль сошел с орбиты и спустился, но куда? Четыре часа об этом не было никакой информации.
А. Леонов рассказывает: "Мы шли над Москвой, наклонение 65 . Надо было садиться именно на этом витке, и мы сами выбрали район для посадки - в 150 км от Соликамска с курсовым углом 270 , потому что там была тайга. Никаких предприятий, никаких линий электропередач. Могли сесть в Харькове, в Казани, в Москве, но это было опасно. Версия, что мы туда попали из-за нарушения балансировки, - полная ерунда. Мы сами выбрали место посадки, так как это было безопаснее и возможные отклонения в работе двигателя смещали точку посадки тоже в безопасные районы. Только в Китай нельзя было садиться - тогда отношения были очень напряженными. В результате при скорости 28 000 км/ч мы сели всего в 80 км от нами же рассчитанной точки. Это хороший результат. А резервных мест посадки тогда не было. И нас там не ждали..."
Наконец вертолет обнаружил парашюты и космонавтов в 30 км юго-западнее г. Березники Пермской области, в глухой тайге Северного Урала с перелетом расчетной точки для 18-го витка на 368 км.
"Когда мы приземлились, - вспоминает А. Леонов, - нас нашли не сразу... Мы сидели в скафандрах двое суток, у нас не было другой одежды. На третьи сутки нас оттуда вытащили. Из-за пота у меня в скафандре было по колено влаги, примерно 6 литров. Так в ногах и булькало. Потом, уже ночью, я говорю Паше: "Ну все, я замерз". Мы сняли скафандры, разделись догола, выжали белье, надели его вновь. Затем спороли экранно-вакуумную теплоизоляцию. Всю жесткую часть выбросили, а остальное надели на себя. Это девять слоев алюминизированной фольги, покрытой сверху дедероном. Сверху обмотались парашютными стропами, как две сосиски. И так остались там на ночь. А в 12 дня прилетел вертолет, который сел в 9 км. Другой вертолет в корзинке спустил прямо к нам Юру Лыгина. Потом к нам пришли на лыжах Слава Волков (Владислав Волков, будущий космонавт ЦКБЭМ) и другие. Они привезли нам теплую одежду, налили коньяка, а мы им свой спирт отдали - и жизнь стала веселее. Костер развели, котел поставили. Мы помылись. Часа за два срубили нам маленькую избушку, где мы и переночевали нормально. Там даже постель была".
21 марта была вырублена посадочная площадка для вертолетов, и Павел Беляев и Алексей Леонов с сопровождающими на лыжах добрались до вертолета Ми-4. Вскоре они были в Перми, откуда доложили о завершении полета Генеральному секретарю ЦК КПСС Л.И. Брежневу. Эвакуацией космонавтов руководил подполковник Владимир Беляев, однофамилец командира экипажа. В тот же день космонавты вернулись в Ленинск.
После того, как космонавты отдохнули, 23 марта их встречала Москва. С мавзолея Леонов произнес очень яркие слова: "Я хочу вам сказать, что картина космической бездны, которую я увидел, своей грандиозностью, необъятностью, яркостью красок и резкостью контрастов чистой темноты с ослепительным сиянием звезд просто поразила и очаровала меня. В довершение картины представьте себе - на этом фоне я вижу наш советский корабль, озаренный ярким светом солнечных лучей. Когда я выходил из шлюза, то ощутил мощный поток света и тепла, напоминающий электросварку. Надо мной было черное небо и яркие немигающие звезды. Солнце представлялось мне как раскаленный огненный диск..."
