|
Отрывок, характеризующий Гнев Божий (операция Моссада)
Причина путаницы заключалась в том, что во время движения австрийской кавалерии, шедшей на левом фланге, высшее начальство нашло, что наш центр слишком отдален от правого фланга, и всей кавалерии велено было перейти на правую сторону. Несколько тысяч кавалерии продвигалось перед пехотой, и пехота должна была ждать.Впереди произошло столкновение между австрийским колонновожатым и русским генералом. Русский генерал кричал, требуя, чтобы остановлена была конница; австриец доказывал, что виноват был не он, а высшее начальство. Войска между тем стояли, скучая и падая духом. После часовой задержки войска двинулись, наконец, дальше и стали спускаться под гору. Туман, расходившийся на горе, только гуще расстилался в низах, куда спустились войска. Впереди, в тумане, раздался один, другой выстрел, сначала нескладно в разных промежутках: тратта… тат, и потом всё складнее и чаще, и завязалось дело над речкою Гольдбахом.
Не рассчитывая встретить внизу над речкою неприятеля и нечаянно в тумане наткнувшись на него, не слыша слова одушевления от высших начальников, с распространившимся по войскам сознанием, что было опоздано, и, главное, в густом тумане не видя ничего впереди и кругом себя, русские лениво и медленно перестреливались с неприятелем, подвигались вперед и опять останавливались, не получая во время приказаний от начальников и адъютантов, которые блудили по туману в незнакомой местности, не находя своих частей войск. Так началось дело для первой, второй и третьей колонны, которые спустились вниз. Четвертая колонна, при которой находился сам Кутузов, стояла на Праценских высотах.
В низах, где началось дело, был всё еще густой туман, наверху прояснело, но всё не видно было ничего из того, что происходило впереди. Были ли все силы неприятеля, как мы предполагали, за десять верст от нас или он был тут, в этой черте тумана, – никто не знал до девятого часа.
Было 9 часов утра. Туман сплошным морем расстилался по низу, но при деревне Шлапанице, на высоте, на которой стоял Наполеон, окруженный своими маршалами, было совершенно светло. Над ним было ясное, голубое небо, и огромный шар солнца, как огромный пустотелый багровый поплавок, колыхался на поверхности молочного моря тумана. Не только все французские войска, но сам Наполеон со штабом находился не по ту сторону ручьев и низов деревень Сокольниц и Шлапаниц, за которыми мы намеревались занять позицию и начать дело, но по сю сторону, так близко от наших войск, что Наполеон простым глазом мог в нашем войске отличать конного от пешего. Наполеон стоял несколько впереди своих маршалов на маленькой серой арабской лошади, в синей шинели, в той самой, в которой он делал итальянскую кампанию. Он молча вглядывался в холмы, которые как бы выступали из моря тумана, и по которым вдалеке двигались русские войска, и прислушивался к звукам стрельбы в лощине. В то время еще худое лицо его не шевелилось ни одним мускулом; блестящие глаза были неподвижно устремлены на одно место. Его предположения оказывались верными. Русские войска частью уже спустились в лощину к прудам и озерам, частью очищали те Праценские высоты, которые он намерен был атаковать и считал ключом позиции. Он видел среди тумана, как в углублении, составляемом двумя горами около деревни Прац, всё по одному направлению к лощинам двигались, блестя штыками, русские колонны и одна за другой скрывались в море тумана. По сведениям, полученным им с вечера, по звукам колес и шагов, слышанным ночью на аванпостах, по беспорядочности движения русских колонн, по всем предположениям он ясно видел, что союзники считали его далеко впереди себя, что колонны, двигавшиеся близ Працена, составляли центр русской армии, и что центр уже достаточно ослаблен для того, чтобы успешно атаковать его. Но он всё еще не начинал дела.
Нынче был для него торжественный день – годовщина его коронования. Перед утром он задремал на несколько часов и здоровый, веселый, свежий, в том счастливом расположении духа, в котором всё кажется возможным и всё удается, сел на лошадь и выехал в поле. Он стоял неподвижно, глядя на виднеющиеся из за тумана высоты, и на холодном лице его был тот особый оттенок самоуверенного, заслуженного счастья, который бывает на лице влюбленного и счастливого мальчика. Маршалы стояли позади его и не смели развлекать его внимание. Он смотрел то на Праценские высоты, то на выплывавшее из тумана солнце.
Когда солнце совершенно вышло из тумана и ослепляющим блеском брызнуло по полям и туману (как будто он только ждал этого для начала дела), он снял перчатку с красивой, белой руки, сделал ею знак маршалам и отдал приказание начинать дело. Маршалы, сопутствуемые адъютантами, поскакали в разные стороны, и через несколько минут быстро двинулись главные силы французской армии к тем Праценским высотам, которые всё более и более очищались русскими войсками, спускавшимися налево в лощину.
В 8 часов Кутузов выехал верхом к Працу, впереди 4 й Милорадовичевской колонны, той, которая должна была занять места колонн Пржебышевского и Ланжерона, спустившихся уже вниз. Он поздоровался с людьми переднего полка и отдал приказание к движению, показывая тем, что он сам намерен был вести эту колонну. Выехав к деревне Прац, он остановился. Князь Андрей, в числе огромного количества лиц, составлявших свиту главнокомандующего, стоял позади его. Князь Андрей чувствовал себя взволнованным, раздраженным и вместе с тем сдержанно спокойным, каким бывает человек при наступлении давно желанной минуты. Он твердо был уверен, что нынче был день его Тулона или его Аркольского моста. Как это случится, он не знал, но он твердо был уверен, что это будет. Местность и положение наших войск были ему известны, насколько они могли быть известны кому нибудь из нашей армии. Его собственный стратегический план, который, очевидно, теперь и думать нечего было привести в исполнение, был им забыт. Теперь, уже входя в план Вейротера, князь Андрей обдумывал могущие произойти случайности и делал новые соображения, такие, в которых могли бы потребоваться его быстрота соображения и решительность.
Налево внизу, в тумане, слышалась перестрелка между невидными войсками. Там, казалось князю Андрею, сосредоточится сражение, там встретится препятствие, и «туда то я буду послан, – думал он, – с бригадой или дивизией, и там то с знаменем в руке я пойду вперед и сломлю всё, что будет предо мной».
Князь Андрей не мог равнодушно смотреть на знамена проходивших батальонов. Глядя на знамя, ему всё думалось: может быть, это то самое знамя, с которым мне придется итти впереди войск.
Ночной туман к утру оставил на высотах только иней, переходивший в росу, в лощинах же туман расстилался еще молочно белым морем. Ничего не было видно в той лощине налево, куда спустились наши войска и откуда долетали звуки стрельбы. Над высотами было темное, ясное небо, и направо огромный шар солнца. Впереди, далеко, на том берегу туманного моря, виднелись выступающие лесистые холмы, на которых должна была быть неприятельская армия, и виднелось что то. Вправо вступала в область тумана гвардия, звучавшая топотом и колесами и изредка блестевшая штыками; налево, за деревней, такие же массы кавалерии подходили и скрывались в море тумана. Спереди и сзади двигалась пехота. Главнокомандующий стоял на выезде деревни, пропуская мимо себя войска. Кутузов в это утро казался изнуренным и раздражительным. Шедшая мимо его пехота остановилась без приказания, очевидно, потому, что впереди что нибудь задержало ее.
– Да скажите же, наконец, чтобы строились в батальонные колонны и шли в обход деревни, – сердито сказал Кутузов подъехавшему генералу. – Как же вы не поймете, ваше превосходительство, милостивый государь, что растянуться по этому дефилею улицы деревни нельзя, когда мы идем против неприятеля.
– Я предполагал построиться за деревней, ваше высокопревосходительство, – отвечал генерал.
Кутузов желчно засмеялся.
– Хороши вы будете, развертывая фронт в виду неприятеля, очень хороши.
– Неприятель еще далеко, ваше высокопревосходительство. По диспозиции…
– Диспозиция! – желчно вскрикнул Кутузов, – а это вам кто сказал?… Извольте делать, что вам приказывают.
– Слушаю с.
– Mon cher, – сказал шопотом князю Андрею Несвицкий, – le vieux est d"une humeur de chien. [Мой милый, наш старик сильно не в духе.]
К Кутузову подскакал австрийский офицер с зеленым плюмажем на шляпе, в белом мундире, и спросил от имени императора: выступила ли в дело четвертая колонна?
Кутузов, не отвечая ему, отвернулся, и взгляд его нечаянно попал на князя Андрея, стоявшего подле него. Увидав Болконского, Кутузов смягчил злое и едкое выражение взгляда, как бы сознавая, что его адъютант не был виноват в том, что делалось. И, не отвечая австрийскому адъютанту, он обратился к Болконскому:
– Allez voir, mon cher, si la troisieme division a depasse le village. Dites lui de s"arreter et d"attendre mes ordres. [Ступайте, мой милый, посмотрите, прошла ли через деревню третья дивизия. Велите ей остановиться и ждать моего приказа.]
Только что князь Андрей отъехал, он остановил его.
– Et demandez lui, si les tirailleurs sont postes, – прибавил он. – Ce qu"ils font, ce qu"ils font! [И спросите, размещены ли стрелки. – Что они делают, что они делают!] – проговорил он про себя, все не отвечая австрийцу.
Князь Андрей поскакал исполнять поручение.
Обогнав всё шедшие впереди батальоны, он остановил 3 ю дивизию и убедился, что, действительно, впереди наших колонн не было стрелковой цепи. Полковой командир бывшего впереди полка был очень удивлен переданным ему от главнокомандующего приказанием рассыпать стрелков. Полковой командир стоял тут в полной уверенности, что впереди его есть еще войска, и что неприятель не может быть ближе 10 ти верст. Действительно, впереди ничего не было видно, кроме пустынной местности, склоняющейся вперед и застланной густым туманом. Приказав от имени главнокомандующего исполнить упущенное, князь Андрей поскакал назад. Кутузов стоял всё на том же месте и, старчески опустившись на седле своим тучным телом, тяжело зевал, закрывши глаза. Войска уже не двигались, а стояли ружья к ноге.
– Хорошо, хорошо, – сказал он князю Андрею и обратился к генералу, который с часами в руках говорил, что пора бы двигаться, так как все колонны с левого фланга уже спустились.
– Еще успеем, ваше превосходительство, – сквозь зевоту проговорил Кутузов. – Успеем! – повторил он.
В это время позади Кутузова послышались вдали звуки здоровающихся полков, и голоса эти стали быстро приближаться по всему протяжению растянувшейся линии наступавших русских колонн. Видно было, что тот, с кем здоровались, ехал скоро. Когда закричали солдаты того полка, перед которым стоял Кутузов, он отъехал несколько в сторону и сморщившись оглянулся. По дороге из Працена скакал как бы эскадрон разноцветных всадников. Два из них крупным галопом скакали рядом впереди остальных. Один был в черном мундире с белым султаном на рыжей энглизированной лошади, другой в белом мундире на вороной лошади. Это были два императора со свитой. Кутузов, с аффектацией служаки, находящегося во фронте, скомандовал «смирно» стоявшим войскам и, салютуя, подъехал к императору. Вся его фигура и манера вдруг изменились. Он принял вид подначальственного, нерассуждающего человека. Он с аффектацией почтительности, которая, очевидно, неприятно поразила императора Александра, подъехал и салютовал ему.
Неприятное впечатление, только как остатки тумана на ясном небе, пробежало по молодому и счастливому лицу императора и исчезло. Он был, после нездоровья, несколько худее в этот день, чем на ольмюцком поле, где его в первый раз за границей видел Болконский; но то же обворожительное соединение величавости и кротости было в его прекрасных, серых глазах, и на тонких губах та же возможность разнообразных выражений и преобладающее выражение благодушной, невинной молодости.
На ольмюцком смотру он был величавее, здесь он был веселее и энергичнее. Он несколько разрумянился, прогалопировав эти три версты, и, остановив лошадь, отдохновенно вздохнул и оглянулся на такие же молодые, такие же оживленные, как и его, лица своей свиты. Чарторижский и Новосильцев, и князь Болконский, и Строганов, и другие, все богато одетые, веселые, молодые люди, на прекрасных, выхоленных, свежих, только что слегка вспотевших лошадях, переговариваясь и улыбаясь, остановились позади государя. Император Франц, румяный длиннолицый молодой человек, чрезвычайно прямо сидел на красивом вороном жеребце и озабоченно и неторопливо оглядывался вокруг себя. Он подозвал одного из своих белых адъютантов и спросил что то. «Верно, в котором часу они выехали», подумал князь Андрей, наблюдая своего старого знакомого, с улыбкой, которую он не мог удержать, вспоминая свою аудиенцию. В свите императоров были отобранные молодцы ординарцы, русские и австрийские, гвардейских и армейских полков. Между ними велись берейторами в расшитых попонах красивые запасные царские лошади.
"В наши дни мало кто проповедует о Божьем гневе – этого стыдятся даже многие хорошие проповедники. Теперь чаще раздаются слезливые, сентиментальные слова о любви и доброте, и мало где слышны предостережения и увещевания. Но если мы хотим, чтобы человеческие души действительно спасались, мы должны говорить о гневе Господнем прямо и открыто". Чарльз Сперджен
"Не будь духом твоим поспешен на гнев, потому что гнев гнездится в сердце глупых" (Екклес. 7:9). В последние годы в повседневной жизни мы все чаще и чаще встречаемся с проявлениями людской злобы, нетерпимости, гнева. Нет, безусловно, эти явления властвуют на земле уже более 6000 лет, но все же, если мы внимательно всмотримся в них, то увидим, что сегодня они имеют свои принципиальные особенности. Так, еще совсем недавно, 30- 40 лет назад, не говоря уже о более ранней истории, гнев, нетерпимость имели, если так можно сказать, свое обоснование. Обоснование, разумеется, с человеческой точки зрения. Так пролетариат ненавидел буржуев, потому что они богаты. Знатные фамилии поливали друг друга грязью, потому что боролись за власть. Папство гнало с нечеловеческой злобой реформаторов, потому что они обличали его лжеучения, и т. д.
В наши же дни проявления злобы и гнева носят, в основном, немотивированный, даже с человеческой точки зрения, извращенной грехом, характер. Для подтверждения этого достаточно, хотя бы, проанализировать преступность, при анализе которой выясняется, что значительнейший процент преступлений носят немотивированный характер. Типичными примерами этого служат такие случаи, ставшие, к сожалению, сегодня массовыми. Группа молодежи, идя вечером по улице, просто так убила встречного прохожего, которого они видели первый раз и у которого даже ничего не взяли. На вопросы следователей, чем были вызваны эти действия, совершенные ими в трезвом, совершенно осмысленном состоянии, они ответить ничего не смогли. Просто убили, было скучно, не понравилась его одежда, взгляд или походка. А какое проявление гнева и злобы встречает сегодня элементарно сделанное замечание или случайное задевание кого-то в транспорте, или даже просто вопрос о чем-то. С одной стороны, это, вроде бы, мелочи, но ведь именно эти мелочи и наполняют всю нашу жизнь, так отравляя её, приводя к стрессам, к смерти.
Некоторые эксперты пытаются объяснить эти немотивированные проявления злобы плохой экономической ситуацией в республиках бывшего СССР. Но, во-первых, эта злоба сегодня встречается и в странах Европы и США. А во-вторых, наша страна переживала куда более тяжелые времена, такие как блокада Ленинграда, Гражданская война, голодоморы 1930-х годов, и тогда всего этого не было. Напротив, горе и нужда тогда объединяли людей. Итак, немотивированное проявление гнева - это первая особенность наших дней.
Вторая, не менее примечательная особенность состоит в выявлении основных причин гнева. Исследуя древние летописи, читая жизнеописания великих деятелей истории и сцен из повседневной жизни разных эпох, мы видим, что одной из ведущих причин гнева была борьба за дело, за идеи. Гнев на врагов, обрушивающихся на родную землю, гнев против предателей страны, гнев против лжесвидетелей. Сегодня эти проявления гнева почти ушли в прошлое...
В наши дни главная причина гнева состоит в том, что задевают лично меня, мои интересы. При этом высокие идеалы, порядочность уже, к сожалению, устарели. Мы, если так можно сказать, благодушно дремлем, когда бесчестят страну, какие-то принципы, других, но сразу оживаем, когда задевают нас. Мы сразу исходим «праведным» гневом вне зависимости от того, правы мы или нет. Подобное мы наблюдаем, порой, и среди верующих, которые забывают слова Христа: «ревность по доме Твоем снедает Меня...» (Ин. 2:17). Нет, ревность по Доме Божьем, по Его делу уже не беспокоит. Нет гнева против греха, порока. Нет гнева, когда другие незаслуженно обижают твоего брата, это все не интересует, не трогает. Мы предпочитаем не вмешиваться в это. Но зато, когда хотя бы чуть-чуть затрагивают интересы нас самих или наших близких, то мы выступаем сразу. Мы готовы уничтожить всякого, кто делает это. Мы уже не молчим на членских собраниях или в совете. Ведь задели-то нас! Но Христос и апостолы всегда вели себя по иному.
Так Моисей проявил гнев, когда увидел грех народа. «Но Моисей сказал: это не крик побеждающих и не вопль поражаемых; я слышу голос поющих. Когда же он приблизился к стану и увидел тельца и пляски, тогда он воспламенился гневом и бросил из рук своих скрижали и разбил их под горою; и взял тельца, которого они сделали, и сжег его в огне, и стер в прах, и рассыпал по воде, и дал ее пить сынам Израилевым» (Исх. 32:18-20); Неемия также, когда увидел грех: «И сделался большой ропот в народе и у жен его на братьев своих Иудеев. Были такие, которые говорили: нас, сыновей наших и дочерей наших много; и мы желали бы доставать хлеб и кормиться и жить. Были и такие, которые говорили: поля свои, и виноградники свои, и домы свои мы закладываем, чтобы достать хлеба от голода. Были и такие, которые говорили: мы занимаем серебро на подать царю под залог полей наших и виноградников наших; у нас такие же тела, какие тела у братьев наших, и сыновья наши такие же, как их сыновья; а вот, мы должны отдавать сыновей наших и дочерей наших в рабы, и некоторые из дочерей наших уже находятся в порабощении. Нет никаких средств для выкупа в руках наших; и поля наши и виноградники наши у других. Когда я услышал ропот их и такие слова, я очень рассердился. Сердце мое возмутилось, и я строго выговорил знатнейшим и начальствующим и сказал им: вы берете лихву с братьев своих. И созвал я против них большое собрание» (Неем. 5:1-7). Давид, узнав об истории, рассказанной Нафаном: «Сильно разгневался Давид на этого человека и сказал Нафану: жив Господь! достоин смерти человек, сделавший это» (2Цар. 12:5). Они защищали не себя, а других. Мы встречаем Христа, Который с праведным гневом обличает лицемерие духовенства, опрокидывает столы меновщиков в храме, но нигде не читаем, чтобы Он с гневом защищал Себя. Он защищал других и дело Божье.
ГНЕВ БОЖИЙ - ЭТО СВЯТОЕ НЕГОДОВАНИЕ НА ЗЛО.
"И, воззрев (Он) на них с гневом, скорбя об ожесточении сердец их..." (Мк. 3:1-5). Мы же его превратили в проявление плотской натуры, вызванное уязвленным самолюбием, своевольной мстительностью, упрямством...
Третьей особенностью, связанной с гневом в наши дни, является отношение к Божьему гневу.
Писание говорит и учит нас, что те народы, которые отвергли Божье прощение и спасение, которые закоснели в своих грехах, отдавшись всецело злой силе, постиг гнев Божий, Его Суд. Ассирия, Вавилон, Мидия, Рим испытали это на себе. Недаром Моисей предупреждал и израильский народ, говоря: «Ибо Господь, Бог твой, Который среди тебя, есть Бог ревнитель; чтобы не воспламенился гнев Господа, Бога твоего, на тебя, и не истребил Он тебя с лица земли» (Втор. 6:15). Да, люди грешили во все века, но никогда так открыто в людях не был потерян страх Божий. Даже язычники Ниневии трепетали пред Божьим Судом, Его праведным гневом... Порой само понятие Бога, Божьего суда заставляло если и не исправиться, то, по крайней мере, смириться человека. Безусловно, в этом страхе перед Божьим гневом была не только искренняя любовь и почтение к Господу. В значительной степени присутствовал суеверный ужас. Но в любом случае страх пред Божьим именем был.
Ничего даже отдаленно подобного мы не наблюдаем в наши дни новейшей истории, когда сокрушались храмы, убивали священнослужителей, сжигали Библии, высмеивали библейских героев и истории. Ещё ужаснее то, что сегодня осквернение идет, порой, и из недр самой церкви. Так при богослужениях во многих церквях исполняется с целью завлечения молодежи сатанинская рок-музыка, оглашая своими бесовскими ритмами чертоги храмов. В церковных киосках продается вино «Кагор», якобы, для причастия. А внешний вид пришедших на поклонение Богу напоминает более пляжный или клубный. С одной стороны, это деталь, но деталь весьма примечательная, ибо к высокому начальнику в таком виде на прием никто не придет. А к Богу можно! Это отношение поддерживает и укрепляет современная христианская идеология многих церквей, учащая тому, что по Своей сути Бог не способен на суд, Он всех прощает и даже дьявол, в конечном счете, будет прощен. Не важно, как ты живешь, что делаешь, Бог все равно тебя любит и прощает, гнев не присущ Ему. Десятисловный закон отменен на Голгофе и теперь - время полной благодати.
Безусловно, человек спасается верой. Но судим он будет не по убеждениям, а по делам.
И Библия в целом, и книга Откровение, повествующая о грядущих событиях на земле, много говорит о гневе Божьем. «И говорят горам и камням: падите на нас и сокройте нас от лица Сидящего на престоле и от гнева Агнца; ибо пришел великий день гнева Его, и кто может устоять?» (Откр. 6:16,17); «И поверг Ангел серп свой на землю, и обрезал виноград на земле, и бросил в великое точило гнева Божия» (Откр. 14:19); «И услышал я из храма громкий голос, говорящий семи Ангелам: идите и вылейте семь чаш гнева Божия на землю» (Откр. 16:1); «Из уст же Его исходит острый меч, чтобы им поражать народы. Он пасет их жезлом железным; Он топчет точило вина ярости и гнева Бога Вседержителя» (Откр. 19:15); «И ниспал огонь с неба от Бога и пожрал их; а диавол, прельщавший их, ввержен в озеро огненное и серное, где зверь и лжепророк, и будут мучиться день и ночь во веки веков...» (Откр. 20:9,10). Такова участь нечестивых...
Такова участь тех, которые отвергли Бога, попрали Его закон, отдали себя в руки злой силе. Но еще больший вопрос возникает тогда, когда мы знаем все это, знаем Истину. Знаем о гневе Божьем, уничтожившем в свое время Содом, Ниневию, Вавилон. Знаем о гневе Божьем, рассеявшем за отступления избранный народ. Знаем о гневе Божьем, который уничтожит нечестивых в конце времени. Знаем, что вызывает гнев Божий: попрание Его Закона, Истины, нелюбовь к ближнему. И вот, зная все это, мы продолжаем сплетничать, клеветать, тайно прелюбодействовать, злорадствовать, прикрываясь внешней маской христианства. Но ведь Бог знает все это. И эта маска не может уберечь нас от Его гнева. И даже, более того, только усилит его. Ибо, как верно отметил еще в XI веке епископ Титмар Мерзебургский, «лицемерная праведность - это не праведность, а двойное нечестие». Так о чем же говорить, когда мы, зная, делаем все же это.
Не говорит ли это о том, что, забыв о страхе Божьем, мы забываем и о Боге вообще, представляя Его каким-то очень далеким от нас. А может, мы и вовсе потеряли или теряем веру в Него. Безусловно, вера не должна зиждиться на страхе перед Божьим гневом, но, в то же время, мы должны принимать все проявления Бога, одним из которых является и праведный гнев, что мы часто не желаем. Мы не принимаем Бога, как Личность, как истинно Живого Бога... Итак, не стали ли мы верующими атеистами? Верующими атеистами, забывшими о гневе Божьем, но зато культивирующими свой плотской человеческий гнев...
Сравнительная характеристика Божьего и человеческого гнева.
Божий гнев вызван нарушением правды, истины.
Человеческий гнев вызван личной обидой.
Божий гнев направлен против греха.
Человеческий гнев направлен против человека.
Божий гнев действует открыто.
Человеческий гнев действует в основном, скрытно.
Цель Божьего гнева - спасти.
Цель человеческого гнева - погубить.
Срок действия Божьего гнева - пока человек живет.
Срок действия человеческого гнева - пока не исправится человек или как окончательный приговор.
Методы Божьего гнева - обличение и суд.
Методы человеческого гнева - расправа.
Итог Божьего гнева - торжество Истины.
Итог человеческого гнева - убивает самого гневающегося.
Плотский гнев убивает и делает безумным самого гневающегося, во-первых, потому, что отдав себя этому чувству злобы и мести, человек поступает под полный контроль злых сил, которые и ведут его к гибели. А во-вторых, это чувство гнева лишает человека возможности адекватно и критически мыслить, что не позволяет ему вырваться из рук бесов и остановиться перед катастрофическими шагами, куда его те толкают. Недаром говорят, что во гневе человек подобен пьяному. Гнев убивает человека и физически. Ибо во гневе человек переживает страшный стресс. А учитывая, что, как мы видели, это чувство лелеется, порой, годами, то и стресс приобретает хронический характер. Под действием же стресса - перевозбуждается кора больших полушарий мозга, начиная через нервные и гуморальные пути стимулировать выработку различных биологически активных веществ, многие из которых (в частности, адреналин) в больших дозах действуют как яд, и, кроме того, нарушают работу внутренних органов и систем организма, приводя к инфарктам, инсультам, астенизации, неврозам и психозам. Вполне понятно, что детям такого человека уготована незавидная участь. "Так, глупца убивает гневливость, и несмысленного губит раздражительность.
Видел я, как глупец укореняется, и тотчас проклял дом его. Дети его далеки от счастья, их будут бить у ворот, и не будет заступника. Жатву его съест голодный и из-за терна возьмет ее, и жаждущие поглотят имущество его. Так, не из праха выходит горе, и не из земли вырастает беда..." (Иов 5:2-6).
«Так, не из праха выходит горе, и не из земли вырастает беда...» Всему есть свои причины.
Ничто не возникает просто так. На пустом месте ничего не вырастает. Здесь невольно вспоминается место из «Собачьего сердца» М. А. Булгакова, где профессор Преображенский, обращаясь к своему ассистенту Борменталю, говорит, что «разруха - это не старуха с клюкой, которая выбила все стекла. Разруха - прежде всего в головах людей!». Есть и интересная поговорка, что каждый доволен своим умом, но не каждый доволен своим состоянием. И действительно, кого мы всегда обвиняем в своих бедах, неудачах, проблемах? Многих…, но не себя. Мы менее всего склонны задумываться над своей духовной жизнью, взаимоотношениях с Господом, Великой борьбе, которая сегодня идет на земле, о страхе Божьем, о котором мы говорили выше. А ведь именно эти факторы как раз, в основном, и предопределяют нашу жизнь.
Когда люди грешат – это очень огорчает Бога, и вызывает Его справедливый гнев.
Великая любовь переполняет Иисуса-Судию, но наступит День оный, страшный и ужасный, и тогда огонь ярости Его истребит нечестивых. Библия говорит о том, что страшен лев рыкающий, но еще страшнее гневающийся Агнец. При Своем Первом пришествии Иисус Христос стоял в синагоге, взирая поочередно на каждого из собравшихся вокруг. В синагоге важно восседали книжники и фарисеи. Он стоял, взирая поочередно на каждого из них и Его взгляд выражал гнев и скорбь, негодование и душевную печаль. "Воззрев на них с гневом, скорбел об ожесточении сердец их..." (Мк. 3:5).
Неужели мы будем колебаться, пока гнев Божий не сразит нас окончательно?..
Неужели мы будем пренебрегать милостью Божьей, пока Его суд не поразит нас?..
Соф. 2:1-3 -- "Исследуйте себя внимательно, исследуйте, народ необузданный, доколе не пришло определение - день пролетит как мякина - доколе не пришел на вас пламенный гнев Господень, доколе не наступил для вас день ярости Господней. Взыщите Господа, все смиренные земли, исполняющие законы Его; взыщите правду, взыщите смиренномудрие; может быть, вы укроетесь в день гнева
Господня".
Гнев Бо́жий - Божественное действие, производимое как реакция на , направленное на подавление зла, субъективно воспринимаемое разумно-свободными существами, объектами этого действия, как гнев.
Изменяется ли , изливая на грешника гнев?
В отличие от человеческого гнева, характеризуемого возбужденностью раздражительной силы души, а иногда и утратой душевного равновесия, гнев Божий никогда не является следствием изменения Его внутреннего состояния. Бог не изменен (). Это значит, что Ни Он Сам не меняет Себя, и ничто не способно Его изменить. Если бы Бог, гневаясь, изменялся в эмоциях или внутреннем настроении, этим бы ознаменовалось, что Он обусловлен зависимостью от грешников, что Он не безграничен, не самобытен, не абсолютен, не блажен, не свободен и не всемогущ.
В чём заключается отличие человеческого гнева от гнева Господня?
Человеческий гнев возникает как психофизиологическая реакция на несоответствие действий того человека, который служит объектом раздражения, позиции того, в ком, собственно, воспламеняется гнев. Иногда эта позиция бывает справедливой, но иногда - нет. Кроме того, человеческий гнев часто вспыхивает стихийно и часто выходит из-под контроля.
Бог же никогда не действует вопреки справедливости. Божий гнев всегда праведен и всегда направляется во благо того, на кого изливается. Бог никогда не выходит из состояния равновесия, Он всегда Себе равен, всегда Тот же. О любом человеческом или демоническом преступлении Ему известно от вечности, равно как известно и то, каким именно образом Он отреагирует на каждый греховный поступок, каждую греховную мысль.
Почему Божий гнев именуется гневом?
Человеческое осуждение и наказание нередко сопровождается или даже вызывается проявлением гнева. По аналогии с человеческим судом суд Божий также сопоставляется с гневом. В действительности же наказание Божие только внешне выглядит как гнев. А на деле, в точном понимании слова, никаких всплесков гнева у Бога никогда не было и не будет.
В этом же понимании следует относиться и к выражению: «прогневать Бога». Прогневать Бога - не значит вывести Его из состояния мирного покоя, а значит вызвать, самому в отношении себя, Его праведный суд.
Операция "Гнев Божий" - операция Моссада по нахождению и уничтожению палестинских террористов из организации «Чёрный сентябрь», причастной к организации и осуществлению теракта на мюнхенской Олимпиаде в 1972 году, а также членов ООП (Организации Освобождения Палестины), которые, были ответственны за взятие заложников. Операция началась осенью 1972 года и продлилась более 20 лет.
Предпосылки:
Сразу после захвата заложников Израиль предложил подключить к их освобождению свои спецподразделения, которые обладали соответствующим опытом, но западногерманская сторона решила обойтись собственными силами и направила в Мюнхен свои полицейские части. Штурм провалился и все заложники, а также пять из восьми террористов погибли. Несмотря на последующее обращение правительства Израиля к мировому сообществу с требованием принять «соответствующие резолюции и начать мировую войну с террором», большая часть стран ограничилась выражением соболезнования.
Израиль требовал мести: «О мести говорили… в тель-авивских и иерусалимских кафе. К мести призывали с кафедр солидные профессора университетов. О мести шел разговор на экстренном заседании правительства.» В этой ситуации правительство Израиля приняло решение о поиске и уничтожении всех причастных к этому террористическому акту.
Широко известна фраза Голды Меир, премьер-министра Израиля, главе Моссада после теракта в Мюнхене - "Посылай мальчиков", ставшая полулегендарной. Голда поручила Цви Замиру, составить список целей, в который могли быть внесены не только те, кто совершил теракт в Мюнхене или являлись членами «Черного сентября». Главной целью было устранить всю террористическую сеть в Европе. Многие из этих целей являлись засекреченными резидентами.
Исполнение:
Первый из предполагаемых организаторов теракта, Абдель Ваиль Зуайтер, был уничтожен 16 октября 1972 года. К июню 1973 года 13 человек из 17, числящихся в списке, были убиты. Лидер «Чёрного сентября" Абу Айяд, был убит своими соратниками в 1991 году через 19 лет после мюнхенской акции.
Во время исполнения операции в Ливане и Норвегии погибло несколько посторонних лиц, непричастных к терроризму. Так, в Лиллехаммере, Норвегия, агенты Моссада убили официанта Ахмеда Бушики (марокканца по происхождению), на глазах у его беременной жены, когда они возвращались домой из кинотеатра. Агенты спутали его с Али Хасаном Саламе, руководителем группы «Чёрный сентябрь». Некоторые агенты Моссада были задержаны норвежской полицией за это убийство и получили тюремные сроки от 2,5 до 5 лет, другим, включая руководителя, удалось скрыться. Однако никто из осуждённых не провёл в тюрьме больше 22 месяцев, позже они были амнистированы и депортированы в Израиль. Израильское правительство выплатило семье погибшего официанта компенсацию, но отказалось признать ответственность за убийство.
Задание не было выполнено полностью, так как идеологу и организатору теракта, Абу Дауду удавалось оставаться невредимым после нескольких покушений на его жизнь. В 1993 году Израиль разрешил Абу Дауду посетить Западный берег реки Иордан, а в 1996 году он посетил сектор Газа, где принял участие на заседании ООП. Абу Дауд умер в дамасской больнице «Андалус», 3 июля 2010 года, в возрасте 73-х лет.
